Сравнение социологии А.Зиновьева с теорией пассионарности и с истматом
Эпиграф "Что остаётся от сказки потом, когда её рассказали ?" В.Высоцкий, "Алиса в стране чудес"
Когда только начинаешь читать работы Зиновьева, длительное время испытываешь сильные затруднения из-за абсолютной оригинальности его теории и представлений, на которых эта теория построена, хотя он безусловно заслуживает любого количества времени, затраченного на изучение его работ. Первое впечатление говорит о том, что он сумел создать совершенно всеобъемлющую социологическую теорию социализма/коммунизма, не имеющую видимого пересечения с марксистскими представлениями. Однако нельзя сказать, что он ставил себе целью обязательно как то обойти марксизм, или с ним как то воевать - и то и другое у него получилось само собой, естественным образом, по мере разворачивания его теории, как неминуемое следствие выбранных им основных представлений. Именно эти затруднения стали причиной появления этой статьи. Сложность понимания работ А.Зиновьева не иллюзорна, и из-за этого он сам считал, что у него нет единомышленников и продолжателей его работ, т.к он просто ни знал ни одного человека, который знал бы его работы на должном научном уровне, и даже Л.Гумилёву в этом смысле повезло больше, у него был по крайней мере один ученик, который продолжил его работу на должном уровне до тех пор, пока его не убили. В своё время я читал на АПН цикл статей Крылова о А.Зиновьеве, и у меня в памяти не отложилось ровным счётом ничего, что помогло бы мне когда я начал изучать работы А.Зиновьева пару лет назад. Крылов же является публицистом, способным к оригинальным размышлениям. Первой моей попыткой было изучение работы "На пути к сверхобществу". Чтение было долгим, мучительным, с большими перерывами, но кроме интуитивного ощущения величия работы в сознании не осталось практически ничего. Но вот с второй попыткой всё оказалось совсем иначе, изучение работы "Коммунизм как реальность" я начал совершенно случайно, для заполнения образовавшегося времени, когда мне нечего было делать, и я мог только читать. Работу я прочёл на одном дыхании, попутно поняв все базовые абстракции. Я надеюсь достичь нескольких целей - поделившись своим пониманием помочь остальным сделать первый шаг к изучению этой нетривиальной работы.
Первоначальное восприятие работ А.Зиновьева сильно затрудняет то, что по первому впечатлению там нет марксизма ни в каком виде, ни в качестве опоры, ни в качестве отталкивания, т.е в его работах нет ничего знакомого, и даже сама теория построена таким образом, что к ней трудно вообще как то применить марксизм хотя бы для того, что бы как то оценить его концепции. В теории коммунистического/социалистического общества А.Зиновьева материальные ценности и интересы вообще никак не присутствуют, и из-за этого долгое время не знаешь как воспринимать всё прочитанное, но со временем начинаешь думать, что по видимому это логично, если речь идёт именно о теории коммунистического общества. И по мере усвоения материала начинаешь понимать опорные представления, понимать складывающуюся картину общества, понимать, что в теории всё находится на своём месте. И тогда удивление и уважение к автору разворачивается во весь рост - он создал теорию общества, в котором поведение людей уже не определяется экономическими потребностями. Для того, что бы построить теорию такого общества, он обязан был задать себе вопрос, а остаётся ли от человека что нибудь, если выбросить экономически мотивированные поступки ? Вопрос ничуть не банальный, если ты житель СССР и воспитывался марксистскому обществоведению. Кстати говоря, вопрос столь же нетривиален, если ты житель капиталистической страны. Вопрос имеет простой и ясный ответ только если ты верующий человек, или ты придерживаешься философии идеализма. Но А.Зиновьев явно материалист в смысле мировоззрения, и для него ответ на этот вопрос совсем не тривиален и является результатом сильного интеллектуального напряжения. В любом случае, А.Зиновьев определил, что же остаётся от человека в этих условиях, и именно этот остаток, ничтожный с точки зрения господствующих теорий, он сделал основанием своей социологической теории социализма/коммунизма, так как сумел в нём разглядеть самые мощные проявления человеческой природы. Уместно отметить, что с точки зрения А.Зиновьева, общественный строй СССР являлся именно коммунизмом, и именно для подчёркивания этого дальше по тексту социализм и коммунизм всегда используются как синонимы. Теперь самое время добавить, что постановка вопроса о том, остаётся ли от человека что нибудь, если выбросить экономически мотивированные поступки, не только логична, но и совершенно необходима, если хочешь разобраться с реальной картиной социалистического/коммунистического общества, ведь несмотря на то, что в социалистическом/коммунистическом обществе существует экономика, существует производство и соответственно существуют производственные отношения, главной движущей силой развития этой экономики считается творческий труд работников - нечто принципиально внесистемное для производственных отношений.
Есть и другая причина такой постановки вопроса - коммунизм/социализм по своему определению создаёт такие условия жизни, когда исчезает потребность трудиться ради выживания, ввиду того, что минимальный набор потребностей в этом обществе достигается автоматически, значит основными движущими мотивами человека становятся совершенно другие мотивы. И это означает только одно - классический истмат с его анализом, основанным на понятии потребностей и интересов, становится непригоден для анализа такого состояния, когда трудиться надо, но не потому, что это тебе необходимо для выживания. Т.е конечно же очевидно, что у человека остаются какие то материальные потребности и интересы, но это всё не имеет ни какого отношения к тому человеку, который конструируется коммунистическим образом жизни, который считается соответствующим именно коммунистическому идеалу, представлениям и реалиям коммунистического/социалистического образа жизни. Всякая опора в теории и на практике на материальные потребности человека есть ориентация на неродной для коммунистического/социалистического общества тип человека. Явно и неявно предполагается, что рождение родного для коммунизма/социализма типа человека дело далёкого будущего, однако же довольно очевидно, что сказанное выше про автоматическое удовлетворение минимальных потребностей при коммунизме/социализме кардинально меняет ситуацию, а учитывая, что в РИ так и не сложился классический тип человека, подходящего для капиталистического общества, описанная ситуация с удовлетворением минимальных потребностей способна кардинально поменять поведение человека. Фактически первым, кто решил научно исследовать коммунизм/социализм с точки зрения родных для этого общества представлений о человеке и получить вытекающую из этого картину социальных отношений, не откладывая это исследование до наступления светлого будущего, оказался А.Зиновьев.
Кристалл с тысячей граней.
Основное понятие А.Зиновьева, на котором вырастает грандиозное здание его теории это понятие коммунальности, которое довольно трудно понять, если не оставить в стороне пробуждающиеся по привычке марксистские представления, пока не начнёшь сравнивать это понятие с уже известными феноменами из других областей, хоть и смежных с социологией. А.Зиновьев сам позаботился о том, что бы мы могли путём сравнения определить место этого понятия в существующем ряду понятий общественных наук, оставив несколько предельно ясных ключевых указаний. К нашему удивлению корни этого понятия уходят в теорию цивилизаций, в антропологию, где обнаруживаются прямые аналоги его понятия. Трудно утверждать о заимствовании этого понятия, т.к скорее всего время рождения этих понятий совпадает, и главным образом по причине того, что аналог, о котором идёт речь принадлежит другой области общественных дисциплин, отличной от социологии. У А.Зиновьева есть собственная рефлексия, позволяющая понять смысл и содержание явления коммунальности, но она является фактически чем то внешним для его теории, он использует это явление как данность, он не исследует его изменения, его возникновение, формирование и дальнейшую возможную эволюцию - это удел иных общественных дисциплин, в которых обнаружились аналоги понятия коммунальности, это всё исследуется в антропологии. Фактически мы видим, что благодаря понятию коммунальности возникает непрерывность в предметах и конкретных теориях разных общественных дисциплин от антропологии до социологии, и мощность и величие возникающего интеллектуального аппарата трудно переоценить. Сейчас мы перейдём к изложению содержания самого понятия коммунальности, и сразу после этого станет ясно, что именно является аналогом этого понятия в антропологии.
С точки зрения А.Зиновьева [1] "коммунальность это поведение и реакции человека, направленные на сохранение себя в условиях совместной деятельности индивидов - в ситуации социального бытия. Благодаря последнему условию коммунальность отличается от дружбы, любви, семейных отношений. Это поведение вырабатывается в результате биологической эволюции, но в социальных отношениях оно уже проявляется как данность. Основной его принцип: не действовать во вред себе, препятствовать другим индивидам действовать во вред ему, избегать ухудшения условий своего существования, отдавать предпочтение лучшим условиям существования. Коммунальным правилам поведения люди обучаются. Делают они это на собственном опыте, глядя на других, в процессе воспитания их другими людьми, благодаря образованию, экспериментам. Они напрашиваются сами собой. У людей хватает ума открыть их для себя, а общество поставляет людям гигантские возможности для тренировок. Прогресс человечества в значительной мере происходил как процесс изобретения средств, ограничивающих и регулирующих действие этих законов, – морали, права, религии, прессы, гласности, общественного мнения, идей гуманизма и т.д."
Связывание коммунальности с биологической природой, и связывание прогресса общества с способностью ограничивать и регулировать действие биологической природы делает коммунальность безусловно родственной основному тезису теории цивилизаций о прогрессирующем рациональном самоконтроле человека, выдвинутый М.Элиасом. Однако пессимистичность, отличающая коммунальность от тезиса М.Элиаса, заставляет вспомнить о оригинальной русской версии теории цивилизаций созданной Л.Гумилёвым. В общем и целом коммунальное поведение, как его определил А.Зиновьев, совпадает с поведением гумилёвских субпассионариев, благодаря чему сразу становится очевидным существование иного модуса/состояния коммунальности - пассионарного, отсутствующего в работах А.Зиновьева, сильно меняющего возможный спектр проявлений коммунальности в общественной жизни.
Однако такая ограниченность в понимании проявлений коммунальности нисколько не умаляет величия интеллектуальной работы А.Зиновьева и не умаляет полноту его теории. В конце концов у Л.Гумилёва есть целый этап этногенеза, когда в обществе господствуют субпассионарии - мы можем считать, что А.Зиновьев описывает именно такое общество. Сказанного вполне достаточно для того, что бы можно было продолжить дальнейшее рассмотрение социологии коммунизма в изложении А.Зиновьева и посмотреть, какими инструментами обогатиться в дальнейшем наш интеллектуальный аппарат и проследить за его совместимостью с инструментами теории этногенеза - как мы видели теории Л.Гумилёва и А.Зиновьева сейчас выглядят как относящиеся к разным проявлениям одного и того же явления, и принципиально важно выяснить, сохранится ли подобное положение вещей и в дальнейшем, когда станет ясной полная структура теории А.Зиновьева.
Другие понятия теории
Понятие коммунальности сразу применяется к членам общества с образованием понятий простейший коммунальный (социальный) индивид, и сложный коммунальный (социальный) индивид
Простейший коммунальный (социальный) индивид есть отдельный человек. Он обладает телом и органом управления своим телом, который позволяет предвидеть ближайшие и жизненно важные последствия некоторого множества своих поступков и поступков других людей, затрагивающих его.
Сложные коммунальные индивиды
Два или более человека образуют целостный(сложный) коммунальный индивид, если и только выполняются следующие условия: 1) это множество людей относится к окружающему как единое целое; 2) в нем происходит разделение функций тела и управляющего органа, управляемое тело подчиняется управляющему органу, а последний играет ту же роль, что и у отдельного человека; 3) происходит разделение функций среди управляемых индивидов.
Еще более сложные коммунальные индивиды образуются уже не из отдельных людей, а из групп людей, которые сами суть отдельные индивиды(сложные коммунальные индивиды). В сложном индивиде происходит разделение и распределение функций тела индивида и управляющего органа между различными людьми и вообще между различными индивидами, входящими в состав данного индивида. В сложных индивидах функции управляющего органа могут выполнять в свою очередь сложные индивиды и их объединения. В достаточно сложном человеческом объединении, которое можно рассматривать как коммунальный индивид, вообще происходит разделение и распределение по различным членам целого и прочих существенных функций индивида, – функций информирования управляющих органов о положении управляемого тела, функций высказывания правды и обмана, функций угроз и поощрений и других.
Как видим представление о теле и органе управления тела и коммунальном индивиде является одним из опорных абстракций теории А.Зиновьева, что является очередным отличием от марксизма, предполагающего исчезновение государства на определённой стадии развития общества. Понятно, что в теории Зиновьева просто невозможно предусмотреть такой сценарий. Другим отличием введённых понятий является ясная попытка учитывать биологическое строение, биологическую природу человека в форме абстракций, необходимых для социологической теории. Учёт и отражение в понятиях и структуре научной теории принципиальных фактов биологии человека нечто принципиально отсутствующее в марксизме, и дальнейшее изложение только усилит это отличие.
Эти три абстракции и их великолепная масштабируемость не оставляют сомнения в том, какова будет следующая ключевая абстракция, но прежде чем перейти к ней, требуется ввести другие необходимые определения.
Коммунальным поступком , коммунального поведения , коммунальной атмосфере общества.
Основные коммунальные отношения - субординации и координации. Отношения соподчинения (координации, сотрудничества) . Для отношений коммунальности характерна не конкуренция независимых индивидов, а взаимное связывание и стремление как-то его ослабить и преодолеть.
Карьеризм
Клеточка коммунистического общества Первичные деловые ячейки складываются и существуют по определённым правилам, независимо от того, для какого дела они складываются. Характер дела здесь не играет роли. Лишь бы влиятельные силы общества считали это дело нужным и отпускали средства на эту ячейку. Деловая ячейка вообще есть лишь способ, каким та или иная группа людей приобретает средства существования и реализует свои намерения и интересы.
Общество дифференцируется и во многих других аспектах, но в любом из них основу образует ячейка (клеточная структура). Более того, деловая ячейка, повторяю, есть общество в миниатюре, а общество в целом есть многократно расчленённая деловая сверхъячейка. Правила поведения людей и взаимоотношения их внутри ячеек определяют собою всю прочую систему поведения и взаимоотношения людей в обществе. Здесь формируется тип граждан со стандартной формой поведения. И отныне этот человеческий материал воспроизводится как продукт нормальной жизнедеятельности общества. И сам он, в свою очередь, воспроизводит строй жизни, воспроизводящий его. Все дальнейшее есть лишь борьба этого сложившегося целого за свое существование, упрочение и расширение
Сравнение теории Зиновьева с истматом
Коммунальный индивид, коммунальные отношения, тело, управляющий орган, клеточка/ячейка коммунистического общества и есть базовые абстракции теории А.Зиновьва, которых оказывается достаточно для построения теории, способной всесторонне описать социалистическое/коммунистическое общество. Конечно к этому добавляются представления А.Зиновьева о обществе в целом - исходящие из того, что общество есть единая система, из того, что эта система должна воспроизводиться и концепция коммунальности. В частности из второго условия в применении к макроуровню общества А.Зиновьев выводит сферы деловой, ментальной, идеологической, научной, сферу управления обществом, правовую сферу, карательную систему. Фактически мы имеем порядка 5 абстракций/определений и пару базовых концепций, совокупное использование которых позволяет составить комплексную социологическую теорию общества, в данной работе(Коммунизм как реальность) - коммунистического/социалистического. Но тот же принцип воспроизводства жизни фактически применяется Зиновьевым и к клеточке/ячейке и к коммунальному индивиду - т.е ко всем уровням общества, извлекая из него каждый раз множество следствий и условий.
Собственно нетрудно видеть логическую связанность всех введённых определений и концепций, и возразить, что представление об обществе как о неком огранизме совсем не ново, и научная состоятельность подобной позиции довольно не очевидна. Однако мы видим очень экономное использование базовых понятий, и их тщательный отбор, фактически совпадающий с точкой зрения кибернетики на организм (тело и орган управления телом), а использование теории систем для квалификации общества как системы, если и является не очевидным, то явно не выходит за рамки адекватных научных методов. Самой не очевидной абстракцией является представление о клетке/ячейке общества, но реальные примеры из советской жизни делают это понятие практически тривиальным. Одной из трёх базовых концепций и одновременно самой спорной, является концепция коммунальности, но научная осмысленность этого понятия не вызывает сомнений, понятно, что стремление к самосохранению и к лучшим условиям, является логичной с точки зрения биологии. Единственное, что можно здесь добавить, что сведение направленности поведения людей к такой форме неполно, но об этом мы уже говорили в начале статьи.
Теперь обсудив плодотворное и строго научное использование А.Зиновьевым представления об организме, надо обратиться к другой стороне его социологии. Мы видим, что вместо понятия труда, центрального для истмата, А.Зиновьев использует(в определении коммунальности) родственное, но иное понятие - совместная деятельность людей. Вместо понятия производственные отношения, вырастающие из понятия труда, у А.Зиновьева используется понятия коммунальных отношений, вырастающих из понятия совместной деятельности, соответственно целью клеточки/ячейки уже не являются некие производственные отношения, а является некий процесс воспроизводства жизни в его наиболее элементарном возможном для данного общества виде, но тем не менее обладающего большой полнотой и разносторонностью, благодаря чему деятельность клеточки/ячейки не сводима к производственной деятельности, хотя включает и её тоже. Во внешнем мире ячейка предстаёт через её руководство, во всех внешних отношениях ячейка представлена действиями/операциями её руководства. А это по необходимости операции управления, никак не сводящиеся только к экономическим операциям.
Мы видели, что теория реального коммунизма А.Зиновьева использует понятия коммунального индивида, тела, управляющего органа, сложного коммунального индивида, клеточки/ячейки, и провели сравнение этих понятий с понятиями истмата, придя к выводу, что сам по себе производственный процесс и возникающее вследствие него общественные отношения не является центром теории реального коммунизма А.Зиновьева, и это отражено в системе понятий его теории. Фактически, процессы управления заменяют в социологии А.Зиновьева место экономических процессов, т.ж как коммунальные отношения занимают место производственных отношений - мы видим, что нерасчленённость процессов на всех уровнях жизни в коммунистическом/социалистическом обществе приводит к тому, что приходится создавать новую систему понятий, описывающую это общество, и являющихся более абстрактными понятиями, чем все понятия истмата. Даже неявное использование истматом представления об обществе, как о системе, без которого все построения истмата теряют силу, явно постулируется в теории А.Зиновьева. Раз уж процессы управления заменяют в социологии А.Зиновьева место экономических процессов, значит вместо классов, выражающих социальную структуру общества с точки зрения производственных процессов, должно быть введено новое понятие. И это понятие у А.Зиновьева действительно существует - понятие о народных группах, которые не столь массивны как классы истмата, но очень адресны и позволяют задать реальную социальную структуру общества во всей сложности её горизонтальных и вертикальных связей, характерных для процессов управления в масштабе всего общества. Одним словом мы видим явную параллельность структур теорий истмата и социологии А.Зиновьева, при том, что все понятия социологии А.Зиновьева абстрактнее и отражают взгляд на общество с точки зрения его управления - т.е у нас есть все основания считать, что теория А.Зиновьева основана на некотором внутреннем кибернетическом взгляде на истмат, который вполне может быть реконструирован, что и было сделано в работе [4].
Из сказанного про жизнь клеточек/ячеек коммунистического общества видно, что набившая оскомину проблема качества продукции имеет довольно очевидное решение. Достаточно обеспечить большую степень взаимного внутреннего контроля и работники выпустят продукт произвольно высокого качества, если это будет единственно возможным для них вариантом - органам планирования нет нужды планировать для этого усилия и ресурсы. Выпуск товара нужного качества получается автоматически, если запланировать необходимые для производства этого товара ресурсы, и поставить членов коллектива в состояние взаимного контроля.
Сравнение теории А.Зиновьева с теорией этногенеза.
В самом начале статьи у нас уже была возможность убедиться в взаимосвязанности этих теорий и родственности основных понятий - коммунальности и пассионарности. Такой же вывод следует из анализа работы [5], но подробнее об этом чуть ниже, а пока мы заострим внимание на другом. Проводя сравнение мы должны будем учитывать, что реальный вид теорий отражает основной предмет, ради исследования которого теории создавались авторами. Теория Л.Гумилёва создавалась для выделения и описания существа этнического начала, и описания основных закономерностей функционирования этнического начала, фактически это теория макроуровня. Эта теория именно потому и не создала аппарата для исследования закономерностей связанных с этническим началом, на микроуровне общества, и совсем не из-за того, что эти понятия теории не по силам. Теория же А.Зиновьева изначально построена для исследования процессов на микроуровне общества, хотя вопросы устройства общества на макроуровне не обойдены должным вниманием и содержит описание всего набора структур и сфер, необходимых для воспроизводства общества на этом уровне. Однако, в целом, основное внимание в теории Зиновьева уделяется микроуровню. Т.е на данном этапе сравнения можно утверждать, что несмотря на отмеченную фундаментальную близость опорных понятий налицо и отличия в предметах исследования, и существенные отличия в акцентах понятийных аппаратов обоих теорий. Понятно, что эта ситуация сильно затрудняет сравнение, ограничивая ту область, в которой возможно корректное сравнение, но с другой стороны, наличие общего смыслового поля создаёт возможность/делает законным обзор каждой теории под углом зрения другой, замечая недостающие звенья понятийных аппаратов тем же способом, каким два пересекающихся поля зрения разных глаз создают общую стереоскопическую картину. Фактически результат сравнения этих теорий может послужить опорой для их устранения. И действительно, работа по расширению круга понятий, которыми может оперировать теория Л.Гумилёва проведена в [2], и хотя это расширение касается лишь прикладных вопросов, а не существа теории Л.Гумилёва, это сильно увеличивает потенциал её прикладного использования. Понятно, что вопрос этот довольно не простой, но он безусловно заслуживает такого внимания.
Сначала мы должны оценить аппарат А.Зиновьева с точки зрения антропологии, т.к мы уже пришли к выводу о том, что коммунальность это разновидность субпассионарности, из чего мы делаем предположение, что коммунальность это некая антропологическая модель, лежащая в основании теории А.Зиновьева. Если мы посмотрим на [5], посвящённую сравнительному разбору антропологической модели советского/русского и западного человека, то можно заметить несомненное сходство понятия коммунальности антропологической модели западного человека, невольно возникает ощущение, что это просто смягчённая версия антропологической модели западного человека, раскрытая через призму социальных отношений. Во всех случаях налицо сходство всех базовых реакций в обоих моделях, и сходство субъектов, если речь идёт о простом коммунальном индивиде. Эта оговорка необходима, т.к антропологическая модель коммунальности допускает генерацию производных понятий из основных, и благодаря этому она способна описывать и антропологическую модель советского/традиционного человека. В [5] говориться о том, что существенно важным свойством антропологической модели традиционного человека является наличие сложной/составной личности, когда частью личности человека являются личности его близких. Нетрудно заметить, что для выражения этого свойства вполне подходит понятие сложного коммунального индивида. Сам по себе вопрос о том, способна ли антропологическая модель А.Зиновьева описать советского человека это отдельный и сложный вопрос, но в целом ответ на этот вопрос совпадает с сделанными раннее выводами о том, что антропологическая модель А.Зиновьева в случае простого коммунального индивида является частным случаем антропологической модели теории пассионарности, т.к последняя не рассматривает сложных индивидов. Но именно результат сравнения теорий становится основанием и образцом для введения похожего понятия в теорию пассионарности ровно тем же способом, что и был выбран А.Зиновьевым для своей теории. Это становится кристально ясным из следующих ниже рассуждений. Конечно, А.Зиновьев вкладывал несколько другой смысл в понятие сложного коммунального индивида, но именно этим и отличается хорошая теория с тщательно разработанным аппаратом, что она умеет сказать больше, чем говорил сам автор этой теории, используя понятия созданной им теории. Поэтому в дальнейшем надо исходить из того, что в понятийном аппарате и в числе основополагающих концепций теории А.Зиновьева отражена вполне определённая антропологическая модель. Теперь, когда мы смотрим под этим углом зрения на понятие сложного коммунального индивида, мы видим, что мы имеем дело с некой научной абстракцией разумного живого, т.к у нас налицо несколько важнейших качеств такого определения - обязательное наличие тела, управляющего органа, и некой антропологической модели этой абстракции, которую, по мысли А.Зиновьева, можно применять для описания коллективов имеющих организацию - для описания организаций. Важно подчеркнуть, что в определении А.Зиновьева, предстающего для всех в личине неповторимости коммунальной стихии, мы лишь подчеркнули её типовую часть, благодаря чему становится очевидной истинная мощь и плодотворность этой абстракции, позволяющей найти ключ к антропологическому описанию организаций, причём делать это описание методологически совместимым/одинаковым с описанием личности.
После этого анализа становится вполне очевидным расширение аппарата теории пассионарности, о котором говорилось выше, и в таком расширенном виде гораздо проще сравнивать обе теории. Мы видели, что теория реального коммунизма А.Зиновьева использует понятия коммунального индивида, тела, управляющего органа, сложного коммунального индивида, клеточки/ячейки, и несколько общественных сфер, выделение которых связанно с макроуровнем воспроизводства общества. В общем то, может за исключением первого понятия, все остальные представляют интерес и с точки зрения теории этногенеза, и мы последовательно займёмся исследованием расширения теории этногенеза понятиями, аналогичными перечисленным. Такая работа была продела в [2] и реально востребовано оказалось понятие аналогичное понятию сложного коммунального индивида - понятие абстрактного организма. Так как коммунальность только одно из состояний пассионарности, не составит большого труда обобщить приведённые понятия, сделав их приемлимыми для теории этногенеза.
Этот метод позволяет исследовать уже разные организации, которые являются некими сложными коммунальными индивидами, методами теории этногенеза, что само по себе чрезвычайно важно и плодотворно для прикладных применений - в частности так можно исследовать элиты, процессы в корпорациях. Дело в том, что на одном уровне можно исследовать методами социологии, а на другом уровне исследовать методами этногенеза. Понятно, что получение содержательных выводов о поведении такого объекта требует представлений о некой среде, в которой этой сложный индивид обитает, что такое жизнедеятельность этого сложного индивида, методы воспроизводства - но всё это не меняет главного, так или иначе мы получим для сложного индивида тот же самый спектр вариантов, что и для простого индивида. Мы получим пассионариев, гармоничных пассионариев, субпассионариев. В случае организаций это уже довольно любопытный и практически важный вывод. Это методика позволяет бесконечно усилить применимость теории этногенеза для анализа явлений общественной жизни, так как сложных индивидов в общественной жизни очень много и они очень влиятельны, и любая теория, позволяющая ещё в каком нибудь разрезе понять закономерности поведения этих объектов исключительно важна. А основные достоинства теории пассионарности именно в возможности долговременных прогнозов. Хотелось бы заметить, что метод, аналогичный рассмотренному, был использован автором этой статьи при работе над проблемой этногенеза советского народа, благодаря чему пришёл к выводам, сильно отличным от авторов других аналогичных исследований. А конечное следствие применения этого метода приводит к рождению теории элит абсолютно родными для теории этногенеза методами, что безусловно усиливает аналитические способности теории и её практическую ценность.
Если же вернуться к сравнению теорий, то можно утверждать, что обе теории явно использует понятие воспроизводства жизни, хотя и применяют его к разным уровням общества. Собственно теория этногенеза применяет это понятие только для макроуровня общества, исследуя тем самым условия этногенеза. В принципе довольно ясно, что вопросы, решаемые теорией этногенеза не нуждаются в большей детализации структуры общества. Однако же вполне возможно и в теории этногенеза применять это понятие для уровня соответствующего уровню клеточек/ячеек общества, и я в своё время проделывал такую операцию, она не вызывает никакого труда. Если попробовать найти тот наименьший уровень, на котором происходит воспроизводство этнического стереотипа поведения, то это безусловно уровень семьи/клана/корпорации. Спускаться на меньший уровень, чем корпорация средствами самой теории этногенеза довольно затруднительно, не хватает информации/концпеций, родных для теории, на основе которой можно уменьшить масштаб для обществ, в которых клановая структура нехарактерна - скажем для России/СССР. Ввиду того, что обе теории исследуют проявления одного и того же явления в разных обстоятельствах, то вполне логично сопоставить друг-другу самые низшие уровни воспроизводства общества. Если сопоставить ячейки/клеточки обоих систем друг-другу то можно убедиться, что их масштаб в принципе совпадает, но для неклановых обществ ячейкой/клеточкой является необязательно очень большое предприятие - в общем то любое предприятие с бухталтерией, профкомом, парткомом... Собственно из структуры ячейки/клеточки советского общества понятно, что она может играть ту же роль ячейки/клеточки и с точки зрения этногенеза. Соответственно это позволяет понять, что было наименьшим уровнем для процессов этногенеза и в дореволюциенной русской истории - это крестьянская община. Точно так же становится ещё более понятным результат К.Иванова, пришедшего в своё время к выводу, что едва ли не каждая деревня в Нечерноземье и была такой клеточкой/ячейкой. Скажу для примера, что подобные представления были использованы и автором данной статьи в исследовании вопроса этногенеза советского народа, для выяснения ячейки, в которой происходило этническое воспроизводство в РИ (полностью совпав с точкой зрения К.Иванова), и в статьях о взаимосвязи экономики и этногенеза. Опыт указанных статей говорит о том, что такое примение этих понятий вполне плодотворно.
Переходя к самому вернему уровню воспроизводства общества мы должны обратить внимание на выделение сфер общественной жизни, необходимых для воспроизводства общества на макроуровне с двумя оговорками - для теории этногенеза список надо дополнить семейно-брачной сферой, а вместо иделогии надо говорить о религии, по вполне очевидной причине того, это идеология направленна исключительно на сознание людей, а теорию этногенеза интересует только то, что способно влиять на подсознание. У самого Л.Гумилёва нет подробного рассмотрения возможностей религии в примении к этногенезу, он лишь указал на возможности религии влиять на пассионарность, но исследование литературы по религиоведению дало возможность говорить о том, что религии, по определению, имеют средства воздействия на человеческое подсознание. Именно набор этих сфер, необходимых для воспроизводства общества на макроуровне и позволяет сформировать конкретный список элит общества.
Мы видим, что одинаковая логическая структура оснований этих теорий приводит к тому, что легко расширяется аппарат теорий, получая сходный ряд базовых понятий, благодаря чему выводы обоих теорий для одних и тех же объектов могут друг друга дополнять. Более того, построение теории А.Зиновьева можно использовать для методологически ясного расширения теории Л.Гумилёва, позволяющего ей превратиться в оригинальную, мощную и комплексную разновидность теории цивилизаций [2]. Понятно, что в конечном счёте только конкретные примеры построения, применения и конкретная плодотворность тех или иных схем расширения теории Л.Гумилёва являются обоснованием возможности и целесообразности такого расширения. То, что данное расширение проведенно по образу и подобию методически превосходно продуманной работы А.Зиновьева лишь помогает в этой работе, благодаря одинаковости логического устройства оснований теории и использования одинаковых принципов описания общества и тесной взаимосвязи явлений, исследуемых в этих теориях.
Но в целом сложение возможностей двух теорий - расширенной теории этногенеза и социологии коммунизма приводит к невероятно мощному методу исследования общества, позволяющему фактически одним и тем же научным аппаратом исследовать общественные процессы в диапазоне от антропологии до собственно социального, т.е вычислять проявления антропологических явлений уже на социологическом уровне жизни общества и даже исследовать прямые проявления пассионарности в жизни общества благодаря аппарату теории организаций и теории элит. Для того, что бы получить полное и ясно представление о ограничениях антропологической модели человека, использованной А.Зиновьевым, и следствиях из этого для его теории, с учётом выявленного сродства его теории к кибернетике необходимо обратиться к работе К.Иванова [3]: "Навыки труда и сельской/городской жизни, как и прочие адаптивные навыки, представляют собой, согласно И.П. Павлову и М.Е. Лобашеву, стереотипы поведения, или комплексы условных рефлексов, вырабатываемые на основе физиологического механизма временной связи [+39]. Образование любого условного рефлекса требует напряжения внутренних систем организма (биосистемы), т.е. это процесс энергетический. Надёжной количественной мерой уровня адаптации будут служить в конечном счёте время и число операций, затрачиваемые на поддержание хозяйства, на работу, на поддержание контактов с членами коллектива, коллективной общности."
Чем сложнее среда, в которую надо вписаться человеку, тем более сложная система рефлексов нужна человеку, тем больше его затраты на такое поведение. А у пассионарного человека есть способность не только вписаться в сложную систему, но и изменить её, что бы достичь своих целей, т.е пассионарность это некая общая мера способности вписываться в сложные системы и способности производить изменения сложных систем. К примеру умение производить изменения сложившихся научных систем является неотъемлемым качеством учёного. Способность пассионарного человека менять поведение окружающих его людей с точки зрения кибернетики означает ещё одно важное свойство - большую сложность психики и поведения пассионарного человека по сравнению с субпассионарным, и это важно с методической точки зрения, т.к означает, что основное качество пассионарности естественным образом интерпретируются с кибернетической точки зрения. Большая сложность пассионарного человека по сравнению с людьми, в поведении которых превалируют мотивы самосохранения, и причины её вызывающие, являются ключом к пониманию этого явления с точки зрения гумманитариев. С точки зрения сравнения теории пассионарности и теории реального коммунизма важно отметить, что именно здесь видна ограниченность взгляда А.Зиновьева на людей, т.к он полагал, что альтруизм это взятый с обратным знаком эгоизм, что с очевидностью не правильно, альтруизм это не полная и не верная характеристика тех людей, которых он хотел описать при его помощи. Этот тип людей способен менять поведение окружающих, что никак не учитывается теорией А.Зиновьева, его поведение и стремления существенно сложнее запостулированного типа коммунального поведения, лежащего в основании теории А.Зиновьев и не сводиться к нему. Оба следствия приводят к появлению потенциала саморазвития коммунальной ячейки, проявляемому в зависимости от баланса пассионарных и субпассионарных членов, и тем самым делают очень неоднозначным состояние ячейки.
Вся мощь теории А.Зиновьева именно в том, что все введенные им понятия и абстракции сохранют свою силу и при измении знака коммунальности, однако надо понимать, что при этом возникнут другие явления и закономерности в обществе, которые А.Зиновьев не описывал, которые приведут к появлению новых понятий и которые дополнят существующие представления. По видимому это и должно быть задачей любой возможной теории солидаризма. Кстати говоря абсолютный солидаризм коммунистического общества является одним из неявных, но активно используемых понятий теории А.Зиновьева, именно благодаря которому любая общественная ячейка/клеточка получит необходимые ей для жизни материальные ресурсы.
Социологическая теория А.Зиновьева
После понимания базовых абстракций социологии коммунизма/социализма согласно А.Зиновьеву, усвоение остальной части работы не встречает затруднения. Вот ссылка на содержание работы А.Зиновьева "Коммунизм как реальность", откуда можно убедиться в охвате тем, которые он рассмотрел с применением понятий, которые мы разбирали выше. Рассмотрены темы бюрократии, политики, власти, территориального устройства, социальной структуры общества,партии, первичных партячеек, рассмотрен основной принцип социализма, комсомола, профсоюзов, самоуправления, специфические особенности социалистического управления, не забыты темы идеологии, установок, инструкций, согласований, карательных органов, права, морали, науки, общества в целом, сверхобщества. Одним словом налицо полный охват общественной жизни. Теория оперирует языком хорошо известных нам фактов и явлений, которые тогда казались отдельными недостатками с неизвестной причинностью. Теория должна была быть расширена в области исчерпывающего описания конкретных проявлений коммунального поведения, руководства, приёмов коммунальных отношений - но это уже было за пределами времени, отпущенного Зиновьеву.
Конструктивизм и теория А.Зиновьева
Идеология, согласно Зиновьеву есть способ управления мышлением человека, это способ добиваться нужного и определенного результата мышления человека в определённых ситуациях. Если мы добавим к этому, что теория А.Зиновьева содержит представления о всех уровнях воспроизводства общества и механизмах их воспроизводства и вышла на несколько лет раньше культовых книг по конструктивизму/деструктивизму, то возникает искренний вопрос о предмете научной новизны конструктивизма/деструктивизма по сравнению с теорией А.Зиновьева. Теория А.Зиновьева описывает воспроизводство общества на сознательном уровне, а теория конструктивизма/деструктивизма описывает воспроизводство некой системы самоидентификации и поведения в сознательной сфере - очевидно, что первое включает в себя, как частный случай, второе и применительно к условиям жизни в СССР/постСССР несравнимо адекватнее. Ещё проще об этом можно сказать следующим образом - теория Зиновьева есть наиболее общая и подробная социологическая теория общества, а этнос в представлении конструктивизма есть часть социального. Т.е предположение о особых программах и методиках, которые невозможно адекватно описать языком понятий теории А.Зиновьева, в свете изложенного стоит отбросить как избыточные. Этот тезис подтверждается тем, что по теории А.Зиновьева в коммунистическом/социалистическом обществе возникает множество причин и явлений, благодаря которым можно было предсказывать кризис советского общества, в определенных условиях способный привести к разрушению государства.
Научный аппарат необходимый для исследования общества
Из проведенного выше анализа совместимости и иерархии степени фундаментальности описываемых процессов между теориями этногенеза, социологии А.Зиновьева и истмата вырисовывается следующая методика их применения. Самые фундаментальные закономерности исследует теорию этногенеза. Следствия этих закономерностей исследуются и конкретизируются при помощи социологии А.Зиновьева, а дальнейшее уточнение производиться истматом. Здесь хотелось бы добавить объяснения смысла последней операции. Сам А.Зиновьев множество раз говорил о том, что любое общество так или иначе вырабатывает различные инструменты для сдерживания и возможного упорядочения коммунальности, и в коммунистическом/социалистическом обществе эта роль с очевидностью достаётся труду, производственным отношениям и рождающейся из этого этики. Вся эта сфера уже много лет описывается истматом.
Работа Зиновьева и реальный социализм
Если черти в душе гнездились - Значит, ангелы жили в ней. С.Есенин.
Когда читаешь работу А.Зиновьева никогда не покидает ощущение того, что это или клевета на тот строй, в котором мы жили, либо какая то доведённая до абсурда пародия в стиле чёрного юмора, несмотря на безусловную узнаваемость всех примеров автора и согласие в каждом эпизоде с логикой его рассуждений. Не следует приписывать это ненависти автора к социализму/коммунизму, ненависти к России/СССР или иным подобным причинам. Это ощущение рождается из того, что А.Зиновьев рассматривал только одну сторону коммунальности, так как только о ней он мог говорить что либо определенное, опираясь на известные ему научные концепции. Можно сказать, что они не оставляли ему выбора в научной трактовке коммунальности, если исключить из этого списка представления о пассионарности. Однако это не умаляет величины научного прорыва в социологии, осуществлённого им при использовании понятия коммунальности, рождающегося в досоциальной реальности. Даже используя столь ограниченное представление о спектре коммунальных состояний, А.Зиновьев сумел создать полный понятийный аппарат описания общества, хотя сам он описал лишь часть реальных явлений коммунистического общества. Однако же описание общества аппаратом теории А.Зиновьева с использованием всего спектра состояний коммунальности даёт нам точное и полное описание общества, позволяющего реалистично понимать протекающие процессы, что бы уметь их направлять в нужное русло. А.Зиновьев сумел реконструировать проект и сделать подробный чёртеж внезапно возникшего грандиозного здания коммунистического общества, построенного его строителями по неясным для остальных проектам и перестраиваемых последующими руководителями вслепую согласно своим прихотям и дурным вкусам. Разве удивительно при этом, что здание рухнуло ?
Удивительное единодушие двух корифеев
В конце концов самое интересное в том, что А.Зиновьев и Л.Гумилёв будучи двумя корифеями общественной мысли СССР, независимо друг от друга пришли к родственным понятиям и одинаковой структуре своих теорий, несмотря даже на взаимную неприязнь(известны пренебрежительные отзывы Зиновьева о теории этногенеза). Разница лишь в том, что А.Зиновьев применял этот понятийный аппарат к сознательному уровню общественной жизни, а Л.Гумилёв к подсознательному. То, что оба корифея пришли к одинаковым выводам о роли и значении биологического/антропологического фактора в общественной жизни, одинаково его описали, одинаково его использовли для анализа общества, является невероятным явлением и лучшим подверждением истинности их взглядов. Собственно одинакова и судьба их теорий - у А.Зиновьева не было и нет ни одного последователя, а единственный достойный последователь Л.Гумилёва, написавший великолепную работу, позволившую найти дорогу для практического применения теории этногенеза решением ряда прикладных задач, был убит на заре либерального беспредела. Всё сказанное тем более интересно, что жизненный путь, научная дорога и научный багаж каждого из них был совершенно отличен. Вне зависимости от конечной оценки работы А.Зиновьева, он является интеллектуальным явлением огромного масштаба, и проделал огромную интеллектуальную работу, принадлежащую своему народу и своей стране. Я даже скажу больше - эта теория позволяет описать общественные отношения во всех тех случаях, которые назывались марксистской теорией азиатским способом производства, скажем наверняка огромное количество положений этой теории можно будет применять к древнеегипетскому обществу, к китайскому обществу, ну и многим другим, обладающими типологическим сходством с советским обществом.
