В начале июля руководители России и Китая подписали в Москве состоящую из 12 пунктов Совместную декларацию РФ и КНР о международном порядке в 21 веке. Впервые после окончания Холодной войны появился документ, в котором две крупные державы прямо заявляют о своем несогласии с политической логикой США.
Новый “Новый порядок” В прошлом Китай и особенно Россия более политкорректно выражали свое недовольство по отношению к Америке. Появление подобного документа свидетельствует о том, что: •Отношения между РФ и КНР вступили в новый этап, для которого характерны высокая степень взаимного доверия и стратегическое партнерство. В частности, на это указывает не только возросший объем сотрудничества двух стран в экономической и военно-технической областях, но и предстоящие совместные российско-китайские военные учения. •Трансформация “стратегии сдерживания” США по отношению к РФ и КНР в наступательные тактические действия в регионе Центральной Азии – серьезный вызов евразийским державам. Это заставляет россиян и китайцев объединить свои возможности. • Ху Цзинтао и В. Путин считают, что их страны уже обладают достаточным военно-политичским и экономическим потенциалом, чтобы суметь противостоять монополии США. Российско-китайская декларация представляет собой концепцию, в которой изложены принципы, которыми собираются руководствоваться стороны для достижения своих целей. В этом контексте декларацию можно представить как контрпроект американскому видению миропорядка 21 века. В частности: 1. Стороны полагают, что современные глобализация должна привести к интеграции экономических и информационных плоскостей, однако этот процесс не должен препятствовать формированию многополярного мира. Тем самым фиксируется принципиальное несогласие с американской концепцией монополярного миропорядка. 2. Россия и Китай выступают как сторонники соблюдения международного права. Они подтверждают право народов на выбор собственного пути развития и тем самым выступают против того американского тезиса, согласно которому у всех стран должен быть универсальный, однотипный путь развития. 3. РФ и КНР подчеркивают важность ООН, подчеркивая ее незаменимость в международных делах, т.е. они выступают против американской стратегии, направленной на девальвацию роли ООН. 4. В декларации выражается негативное отношение к американской теории «столкновения цивилизаций». 5. Особо отмечается необходимость предотвращения применения и распространения оружия массового поражения. Это положение направлено против существующего положения вещей, когда США игнорируют конвенции по запрещению химического и биологического оружия и разрабатывают программы «локального» использования ядерного оружия. 6. В документе уделено особое внимание проблемам интеграционного развития, в частности, горизонтальным связям между «региональными блоками», т.е. недвусмысленно отвергается известная политика США, направленная на “атомизацию” геополитического пространства и на предотвращение формирования союзнических отношений между державами. 7. Стороны рассматривают проблемы защиты прав человека в контексте признания суверенитета государств. Этот тезис, безусловно, также направлен против известных методов, которые применяет США по отношению к другим странам. Уместно отметить, что ежегодно в КНР публикуется специальный бюллетень, где приводятся и комментируются факты нарушения прав человека в Америке. Таким образом российско-китайский документ концептуально направлен против существующих американских подходов в международных делах. Характерно, что в итоговой части декларации подчеркивается, что в ней изложены принципы Нового миропорядка. То, что эти приниципы явлются не теоретическими изысками, а директивами к конкретным действиям, показывают последние развития в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). ШОС расширяется На прошлогоднем саммите в Астане статус наблюдателя ШОС получила Монголия. В этом году статус наблюдателя получили также Иран, Индия и Пакистан. Вспомним, что в прошлом году в СМИ муссировался вопрос о членстве Ирана в ШОС, однако из анализа информационного потока складывалось впечатление, что Китай не заинтересован в членстве Ирана, так как это излишне подчеркивало бы антиамериканскую ориентацию ШОС. Однако представляется, что в политических расчетах Китая начал превалировать нефтяной фактор, от которого во многом зависит его растущая экономика. Как известно, КНР за счет топливного сектора стал главным торгово-экономическим партнером Ирана. Это, а также наступательная политика США в Центральной Азии вынудили руководство Китая пересмотреть свои позиции в отношении Ирана, который получил статус наблюдателя ШОС. В прошлом было весьма проблематично также участие Индии и Пакистана (учитывая их напряженные, подчас близкие к ядерному коллапсу отношения) в работе ШОС. Однако в последние годы отношения между этими двумя странами, а также между Китаем и Индией заметно улучшились. Известно, что Пакистан тесно связан с США. Однако то, что эта страна решила сотрудничать с ШОС говорит не только об определенных тенденциях в пакистанском руководстве, но и о том, что ШОС надеется «перетянуть на свою сторону» эту страну: вспомним, что согласно экспертным оценкам именно Китай передал некоторые элементы ядерных технологий Пакистану. В этой связи отметим, что КНР, будучи “мотором” ШОС, поддерживает активные политико-экономические связи со всеми членами организации. Особого внимания заслуживают ее отношения с Казахстаном – страной, обладающей реальными возможностями (и амбициями) стать региональной державой. В преддверии саммита ШОС Нурсултан Назарбаев и Ху Цзинтао подписали имеющий стратегическое значение договор о строительстве связывающей Казахстан с Китаем железной дороги протяженностью примерно 3000 км и стоимостью $2,5 млрд. Таким образом можно констатировать, что в ШОС с тем или иным статусом сосредоточены 5 ядерных держав (наличие ядерного оружия у Ирана на сегодня представляется неоспоримым фактом). Расширение организации свидетельствует о том, что крупные евразийские страны переживает определенное разочарование в США и сегодня пытаются совместными усилиями и без посредников решать региональные проблемы. В этом контексте логично, что в резолюцию саммита в Астане вошел пункт, согласно которому территория стран – членов ШОС до 2020 г. должна стать зоной свободной транспортировки товаров и услуг. Таким образоместь все предпосылки утверждать, что ШОС–состоявшаяся и динамично развивающаяся организация. Существует мнение, что основным препятствием на пути ее большей эффективности является соперничество России и Китая. Однако, как это уже отметили выше, американская евразийская стратегия объективно способствует тому, чтобы сотрудничество между этими странами превалировало над факторами конкуренции. Об этом, в частности, свидетельствует отношение этих держав к известным событиям в Узбекистане. “Контакт” в Узбекистане Известно, что в деле организаций «революций» на пространстве СНГ Соединенные Штаты столкнулись с серьезными проблемами в Узбекистане, где (как и впрочем в Киргизии) события развивались не по стандартному сценарию. После решительного подавления мятежа в Андижане Ислам Каримов незамедлительно отбыл в Пекин, где он получил политическую поддержку и солидную экономическую помощь. Потом узбекский президент посетил и Москву. Полученные в ходе этих визитов гарантии позволили Каримову сполна проявить характер в отношениях с американцами: он жестко отреагировал на угрозу США об обсуждении андижанских событий в СБ ООН и значительно ограничил действия ВВС США в базе Карши-Ханабад: были запрещены ночные полеты и дальнейшее базирование тяжелых бомбардировщиков (их были вынуждены перебросить в Афганистан). Позиция Узбекистана получила развитие: в резолюции саммита в Астане указано, что страны – члены ШОС должны уточнить сроки размещения на своей территории военных баз США, созданных в контексте проведения антитеррористической кампании против Афганистана. Таким образом, можно зафиксировать, что КНР (совместно с Россией) начала эффективно конкурировать с США за главенствующие позиции в Центральной и Средней Азии. Похоже также, что впервые на постсоветском пространстве зафиксировано прямое столкновение интересов – своего рода «контакт», между Соединенными Штатами и Китаем. Этот раунд завершился не в пользу США.
