Политическая философия русского византизма (неовизантизма)

Устян Артур Рустамович Доцент, кандидат политических наук
Публикуется с сокращениями

Византийская политическая философия делает акцент не только на государственности, религиозном факторе, монархических традициях, государственном патернализме, «нравственном совершенствовании», она также уделяет должное внимание гражданским традициям и отдельной человеческой личности. Необходимо отметить, что именно византийская культура лежит в основе евразийской цивилизации, сложившейся на Востоке Европы. Впоследствии и Запад, и Восток Европы оказались под влиянием христианства, которое стало оказывать главенствующее влияние на развитие европейской культуры.

Процесс глобализации требует от нас быть мыслящими глобально, сведущими, готовыми к переменам, чтобы тем самым не оказаться жертвой традиций, предубеждений, косности.
Вышеизложенный подход определяет основные реинтерпретационные подходы к забытой многими интеллектуалами политико-мировоззренческой идее византизма. При этом реинтерпретация и обобщенный анализ политической идеи византизма формирует необходимые предпосылки как для создания современной и актуальной «Политической Византинистики», так и политической философской системы, направленной, во многом, на выработку вариативно-универсального взгляда на мир, многогранного и многофакторного, «целостного и нераздельного», гармоничного и синтетического, основанного на особом «византийском мировоззрении». Выработка же собственного философско-политического мировоззрения может сыграть важную стабилизирующую роль в XXI в., ибо непосредственно связывает Россию не только с византийским наследием, но и с античным, а, следовательно, и со всей евро-христианской цивилизацией.
Реинтерпретация византийской концепции (фундаментом которой является византийская политическая мысль), усвоенной многими нашими интеллектуалами в «леонтьевской версии», также позволяет взглянуть на русскую философско-политическую мысль XIX-XX вв. под византистско-политологическим углом зрения. Нельзя не согласиться с точкой зрения некоторых специалистов, которая усматривает несомненную связь византинистики с «государственной школой» русской исторической и юридической мысли Чичерина Б.Н. (1828-1904), с религиозной философией Леонтьева К.Н. (1831-1891) и Бердяева Н.А. (1874-1948). В поисках особых корней российской государственности эти ученые уделяли особое внимание историческим контактам Руси и Византии.
Данный фактор если не способствовал, то, по крайней мере, благоприятствовал непосредственному возникновению русского византиноведения. Последующая во второй половине XX в. переоценка славянофильского мессианства, связанная с соотнесением их взглядов с областью историософии евразийства более отчетливо сфокусировала идеологические реалии конца XIX в., сопровождавшие формирование русского византиноведения и придавшие ему великодержавный, имперский, государствоведческий характер.
Несмотря на внешнее благополучие, достигаемое обобщающими публикациями предшествующих исследований, современное российское византиноведение характеризуется определенным затуханием серьезных, концептуально новых академических исследований.
Поэтому существует необходимость более детального политологического исследования этого вопроса на новом уровне, отвечающем современным требованиям науки. Соотнесение результатов разработки этой проблемы и возможностей будущего перспективного исследования открывает пути к более глубокому пониманию специфики становления и развития византийского государства, а значит к более глубокому пониманию специфики становления российского государства.
Продуктивным в данном направлении исследования видится междисциплинарный политологический анализ идеи византизма с учетом современных научных достижений и условий развития современного российского общества и государства. С точки зрения данного подхода можно говорить о «школе русского византизма», к которой с полным основанием можно отнести вышеозначенных выдающихся русских философов Леонтьева К.Н. (1831-1891), Чичерина Б.Н. (1828-1904) и Бердяева Н.А. (1874-1948).
В «леонтьевском византизме» выделяются следующие базовые положения:
1. Аксиоматичность геополитической и геостратегической ориентации России на Балканах на Грецию. 2. Союз «православных» стран и народов на базе религиозно-культурных и государственных особенностей, ибо «что такое племя без системы своих религиозных и государственных идей?».
3. Приоритет духовно-культурной самобытности («духовной идеи») над расовым родством («идеей крови»).
4. Необходимость создания в России «культурной государственности».
5. Централизованное государственное управление и византийско-евразийская сущность России. Если принять за основу точку зрения о том, что Леонтьев «плохо разбирался в многочисленных направлениях революционного движения», что «его очень раздражало благодушное славянофильство Ивана Аксакова», «розовое» христианство Достоевского», а также «недальновидность суровых трезвых политиков Победоносцева, Каткова», то можно условно классифицировать идеи Леонтьева как либерально-консервативные с некоторыми оговорками, в частности, в отношении вопроса о самодержавии.
Леонтьев К.Н. не был знаком на профессиональном уровне с политической системой Византии. Поэтому для более полного понимания византийской политической мысли важна позиция профессора Санкт-Петербургской Духовной Академии И.И. Соколова (1865-1939) – профессионального церковного историка-византиниста, который делал акцент в своих исследованиях на вопросе государственной власти в Византии.
Обратим внимание на основные пункты его учения: 1. В основе византизма лежит христианизированный восточный эллинизм.
2. Несмотря на многовековую борьбу романизма с эллинизмом романизм является важным элементом в составе византизма. 3. Благодаря культурному общению славянского и эллинского миров в состав византизма были привнесены ряд славянских элементов.
4. Византизм испытывал определенный культурный натиск со стороны мира германского, но парализовал это иностранное влияние без всякого ущерба для господствующих эллинистических традиций.
5. Православие в рамках византийской политической мысли представляет собой не только прочное объединяющее начало, но и «господствующую национальность» с «самым чутким жизненным нервом». В связи с этим прослеживается соподчинение целей государства и Церкви, теснейший союз между данными двумя учреждениями при юридической независимости того и другого. Наличие двух сфер отношений – духовной и светской, при равенстве их прав и тождестве источника божественного происхождения – создают в истории Византии своеобразную ситуацию дуализма светской и духовной власти, допускавшую равенство власти царя и патриарха, их взаимное восполнение, но совершенно исключавшую принципиальную возможность цезарепапизма.
6. Православие выступает как фактор гуманизации судебной системы, благодаря чему законодательно-правовые и юридические положения принимаются с учетом нравственно-религиозных установок и требований, то есть прослеживается практическое воплощение определенных принципов и идеалов личной и общественной жизни, способствующих приближению человечества к счастью, к Богу.
7. Для Византии была характерна организация «института семьи» на основе четкого определения семейных ценностей. Семья рассматривалась как очаг истинной нравственности и гражданственности, при этом источником добрых отношений между родителями и детьми выступало православие.
8. В научной сфере обращает на себя внимание наличие духовной и светской наук, параллельно функционирующих и взаимодополняющих друг друга. Характерным моментом данного дуализма становится союз богословия и философии.
Философия другого русского мыслителя Б.Н. Чичерина – это первая попытка создания в России развернутой системы объективного идеализма и либерального консерватизма («византизма») на базе открытых им «Законов развития человечества».
В советский период границы византизма расширил Л.Н. Гумилев. Этого ученого можно назвать основоположником неовизантизма, по крайней мере, на геополитическом (геоисторическом, геокультурном и георелигиозном) уровне, так как именно он расширяет теоретические рамки византизма до концептуального обоснования на принципиально ином качественном уровне, который им назван «степным византийством». В аналогичном направлении проводит свои исследования Д. Оболенский, который предлагает концепцию «Византийского Содружества Наций».
Основные направления «школы русского византизма» можно условно представить в следующей таблице: «Классический византизм» – «константинопольское византийство» (греческое православие). Представители: Леонтьев, Флоровский, Успенский, Скабаланович, Кулаковский. «Степной византизм» – «степное византийство» (несториане и антихалкидониты). Представители: Гумилев, Оболенский.
При этом необходимо отметить, что Оболенский и Гумилев, в своих работах придают огромное значение политическому, историко-географическому аспектам в формировании концепции византизма. Благодаря этому она выводится на геополитический уровень. В данной концепции византизма прослеживается знание действительных исторических процессов на всей «Великой Евразийской степи». Она приобретает историософское, более того, методологическое значение для правильного понимания российского менталитета, причин, породивших российскую государственность, специфические черты национальной психологии, генезиса современного российского общества и многое другое.
В целом анализ политической истории и философии Византии показал, что в основе политической философии византизма лежит реинтерпретация, в ходе «христианской абсорбции», идей Сократа и Аристотеля. В результате в Византии осуществляется построение правовой (римское право), христианско-демократической монархии с развитой судебной системой, с регулируемой государством рыночной экономикой, с частной собственностью (в том числе и на землю), с развитым институтом семьи и с мощными вооруженными силами. Постоянная стратегическая цель данной монархии – поддержание общественного порядка и авторитета власти внутри государства и защита страны от внешних вторжений, избегания собственного рабства (Аристотель). Это объясняет, почему империя не вела захватнических войн и никогда не выходила за рамки государственных границ Римской империи (Юстиниан Великий был первым и последним византийским императором, которому удалось в целом восстановить империю в прежних римских границах).
Византийцы применили на практике и другие идеи Аристотеля. В частности, идеи о том, что население государства не должно быть слишком многочисленным, а территория – чрезмерно большой, так как всякая вещь имеет свою меру, нарушение которой превращает данную вещь в нечто другое. Территория должна быть хорошо ориентирована по отношению к морю и материку и быть достаточной для удовлетворения умеренных потребностей граждан. Природа и географические особенности Эллады, соответствующие им характер и нравы греков содействуют, по Аристотелю, организации наилучшего государства. И это государство было организовано под названием «Ромейская империя» (Византия). Напомним, что империя Александра Македонского не соответствовала указанным требованиям и распалась сразу после смерти ее основателя.
На основании обобщения основополагающих принципов «классического византизма» и «степного византизма» можно сформулировать политическую философию русского византизма.
Изначально византизм выступал и продолжает выступать в качестве неовизантизма как идея, пересекающая границы государств, и ведущая к становлению «транснационального и континентального мира». В нем прослеживается проявление двух тенденций: с одной стороны – к универсализму и глобализму, с другой стороны – к автономии и национальной самобытности. То есть русский византизм – это философская теория интеграции, но в то же время – идеология универсализма, сочетающегося единства. Данную теорию можно назвать общей универсальной философией (онтологией), основополагающими идеями которой являются: единство свободы и истины, связь человека с Верой и Церковью.
Византийская политическая философия делает акцент не только на государственности, религиозном факторе, монархических традициях, государственном патернализме, «нравственном совершенствовании», она также уделяет должное внимание гражданским традициям и отдельной человеческой личности. Необходимо отметить, что именно византийская культура лежит в основе евразийской цивилизации, сложившейся на Востоке Европы. Впоследствии и Запад, и Восток Европы оказались под влиянием христианства, которое стало оказывать главенствующее влияние на развитие европейской культуры.
Следует сказать, что христианство в сфере русского византизма воспринимается как философия, выросшая на базе всех учений древности, органически соединившая пифагорейско-платоническую науку с египетско-вавилонской мудростью. В связи с этим философия русского византизма может быть определена как полицентрическая, в ее рамках нет противостоящих друг другу идеологий, здесь сам диалог выступает в качестве идеологии.
Неовизантизм выступает как новая философия Евразии – «Евразийский Либерал-Консерватизм», вполне совместимый с философией конструктивно-объективного «идеализма и материализма». В рамках данной теории человеческое бытие связано с Церковью с богословской философией, в свою очередь, христианская теология соотнесена с социальной структурой и реальной политикой. Неовизантийская философия отстаивает принцип «неовизантийского сообщества», который фундирует объединение поствизантийских стран. «Неовизантийское единство» – это переход к новой форме организации человеческого общества на Евразийском континенте. Это христианство, а не доктринальный индивидуализм и не мультикультурное общество. На этом фоне, с учетом феноменальной конгениальности неовизантизма, безусловно, в рамках диалога цивилизаций, актуализируется «диалог с исламом». Диалогу культур уделяется должное внимание, так как неовизантийская философия рассматривает общество, в первую очередь, как множественность национальных культур и вер, где каждый индивидуум имеет собственную частную культуру. «Евразийский Либерал-Консерватизм» отстаивает принцип «Свободной Евразии», развивающейся на основании партнерства, этики, морали, взаимных обязательств, религии. «Новая Евразия» – это не просто географическое пространство, а «Евразия Свободы». Строительство «Соединенных Штатов Евразии» нацелено на формирование общего евразийского и духовного пространства и «новой истории без войн». В материальной сфере – развитие новых технологий, в науке – слово и эксперимент, в природе – защита окружающей среды, в общественном самосознании – новые религиозные творческие отношения. Евразийская общая политика во многом ориентирована на человека, при этом, как было отмечено выше, церковь играет важную моральную, этическую и духовную роль в создании общего блага, которое выходит за пределы личности, страны и имеет международный характер. Это значит, что «евразийская культура» не может быть сведена к экономической культуре, ей чуждо низведение человека до уровня простого потребителя. Экономика рассматривается в сфере неовизантийской философии как один из многих факторов интеграции, направленной на сочетание духовной концепции «византийского христианства» с прагматическими целями «Неовизантийского Сообщества».
Объективность и необратимость общеевразийского процесса кооперации и интеграции обусловливает и движение к общему толерантному правовому, культурному, духовному пространству. В данной ситуации русский византизм выступает как перспективная концепция устойчивого развития общества с гуманистической направленностью. Данная концепция нацелена на установление устойчивости в разнообразных жизненных сферах: экологической, политической, демографической, социальной, экономической, техногенной и т.д. «Русский византизм» может быть определен как экономическая стратегия государства, направленная на создание необходимых условий для развития морально-ответственной социальной рыночной экономики, социально-ответственного предпринимательства, в условиях их становления и обеспечения необходимых предпосылок для дальнейшего стабильного развития.
Итак, анализ взглядов византийских политических мыслителей и российских ученых, посвятивших свои научные изыскания исследованию своеобразия политической философии Византии, показывает их несомненную идейно-концептуальную связь и единство в ряде вопросов: естественного права, сосуществования религии и науки, взаимодополняющего единства индивида и коллектива, регулируемой государством рыночной экономики, диархии (соборности), сакрализации власти при обоюдной ответственности перед Богом власти и народа, конституционной монархии, объективного идеализма.
Византизм – это политико-философское, геополитическое понятие, введенное в политический оборот К.Н. Леонтьевым; оно соединяет в себе: исторически – православный сектор человеческой цивилизации, стратегически – союз «православных» стран, ориентированных на взаимодействие с Россией. «Степное византийство» – это геоисторическое и геофилософское понятие, введенное в научный оборот Л.Н.Гумилевым; исторически оно подразумевает онтологическое единство «древневосточно-православной» христианской ойкумены, стратегически – интеграцию и союз «древневосточно-православных» христианских стран и народов.
Русский византизм представляет собой политико-философское, геополитическое, геоэкономическое и геофилософское понятие, которое соединяет в себе: геополитически – «древневосточно-православно-католический» осевой сектор человеческой цивилизации (евразийский греко-армяно-славяно-романский мир), ориентированный на союз с Россией. В геостратегическом аспекте данное понятие подразумевает евразийскую интеграцию, союз России с Европой, а также – с Древневосточными Православными странами (Арменией, Эфиопией) и народами (ассирийцами, арабами-христианами Палестины, Ливана, Египта и Сирии, христианами Индии и Ирана). В политэкономическом и политико-философском плане понятие русского византизма включает в себя объективный идеализм, либерал-консерватизм, конституционную монархию, регулируемую государством рыночную экономику с подстрахованным государством частным предпринимательством. Потенциально русский византизм – это евразийско-христианская либерально-консервативная идеология, направленная на создание «Византийско-Евразийского Союза» (по типу ЕС) от Лиссабона до Владивостока и от Питера до Индийского океана.
В настоящей работе была осуществлена попытка показать, что политическая философия русского византизма может способствовать естественному ментально-цивилизационному единению России с Европой и выходу не только России, но и Европы на «Евразийский Уровень». При этом очевидно, что достижение этого уровня возможно во многом с помощью выявления общих точек развития, акцентирования внимания не на разъединяющих, а объединяющих элементах различных систем. Такой подход, в свою очередь, может привести к изменению целевых установок цивилизационного процесса, к преодолению различных противоречий и к дальнейшему переходу на устойчивые рельсы гуманистического развития, как евразийского континента, так и всего мира.
Политическая философия русского византизма позволяет, как думается, сформировать особую манеру мышления, способную интегрировать мировые достижения через оживление традиционных ценностей, как внешними заимствованиями, так и обращением к науке, при этом, фундируя новую психологию поведения, отличную от психологии русского политического инфантилизма. Одновременно она в состоянии стимулировать развитие политической сферы жизнедеятельности человека как искусства, являющегося одним из основных интеллектуальных запасов нации. Развитие политической философии русского византизма как политической науки может сформировать профессиональный слой политических экспертов и политиков с необходимыми критериями политического поведения правящей элиты. Распространение ее достижений и ее влияние на реальные политические процессы может способствовать преодолению традиционного российского политического инфантилизма и выходу демократии на позитивно-поступательный и эффективный путь развития.